Брачный бизнес (Новелла) - Глава 45

На поле боя Совера называли бешеным псом, но он был более рациональным человеком, чем думали окружающие.

На поле боя он совершал жестокие поступки так непринужденно, что его называли бешеной собакой, потому что ему не нужно было сдерживать разум, но его рассудок в это время был превосходен. Итак, он был рационален только тогда, когда хотел этого, то есть если бы он не хотел быть рациональным, кто знает, что бы произошло.

Почему Гаспар не останавливает Совера?

Разве это не невероятно опасная ситуация?

Пока Роберт нервничал, Совер присел перед Бьянкой. Бьянка сделала жест в сторону, и Ивонна, служанка, стоявшая рядом с ней, забрала у Бьянки тарелку с закусками и передала ее Соверу. Она выглядела очень недовольной.

В восторге Совер отправил тарелку с закусками в рот. Опустошив тарелку с закусками Бьянки, он улыбнулся и кивнул Бьянке, после чего исчез. При этом он не забыл помахать рукой.

Он небрежно прервал прогулку Бьянки и даже успел перекусить. Чувства Роберта, увидевшего Совера в таком виде, были абсурдными.

Роберт стоял без выражения, как будто в него вонзили нож. Бьянка была спокойна, как будто Совер никогда не приходил и не уходил.

Роберт не мог поверить в то, что увидел. Он думал: ‘То, что я видел, было галлюцинацией!’

Это было настолько абсурдно, что он не мог в это поверить. Роберт смеялся над событиями того дня. Хахаха… Я так много работаю, что теперь вижу всякую ерунду.

Но, похоже, это был не бред. Роберт исказил лицо, глядя на Совера, у которого на лице было глупое выражение.

Неужели он оставил свой рассудок на поле боя? Что? Разве она не плохой человек? Значит ли это, что она хороший человек?

Темно-зеленые глаза Роберта напряженно сверкнули.

«Как ты думаешь, мадам относится к тебе как к человеку? Она обращается с тобой как с собакой. Тебе это нравится? У тебя даже гордости нет».

«Неважно, что она обращается со мной как с собакой. Честно говоря, я и есть собака. Собака графа Арно. Раз я собака ее мужа, значит, я и собака госпожи. Что в этом плохого? Они дали мне закуски».

«Ты идешь туда и бесстыдно флиртуешь, чтобы получить что-нибудь? Ты помнишь, какой она была?»

«Вообще-то, мы общались не так много, чтобы я мог вспомнить».

Укоризненный тон Роберта был ужасающим, но Совер просто почесал голову.

Роберт в досаде ударил себя по груди. Как же он их презирал и игнорировал! Даже если они пытались сказать что-то приятное, это просто проходило, как дуновение холодного ветра. Как будто и не было нужды с ними разговаривать.

Только с мужем, Захари, и с Винсентом у Бьянки был хоть какой-то «разговор». Для остальных это был приказ, а не разговор. В остальном она не говорила и не слушала других людей. То же самое было и с Гаспаром, и с Робертом.

В частности, Совер был единственным простолюдином среди трех командиров Захари. Совер, свободный человек, был призван на военную службу, но проявил выдающиеся способности и был выбран Захари. Роберт происходил из семьи барона, а Гаспар — из рыцарской семьи. По этой причине Бьянка особенно не хотела общаться с Совером.

‘И все же, неужели он так хорошо это воспринимает и виляет хвостом? Я думал, что Совер сумасшедший, но он просто идиот.’

Роберт глубоко вздохнул, переживая за своего товарища. Понимал ли он сердце Роберта или нет, но Совер говорил о Бьянке только хорошее.

«Она гордо стоит перед лошадью размером с дом, которого боятся даже мужчины, и она откровенна в том, что хочет сказать при мне. Очевидно, что дворяне благородны».

Было жалко смотреть, как он качает головой. Помимо того, что это действительно можно считать преимуществом, Роберт не мог понять, что, черт возьми, овладело Совером за столь короткое время. Уголки губ Роберта искривились.

Тот Совер, которого он знал, был импульсивным и вспыльчивым человеком, но, как ни странно, холодным и рациональным. Значит, он был очарован Бьянкой без всякой причины? Это было абсурдно. Однако, увидев лицо Совера, наполненное любовью, он не мог делать поспешных выводов.

Совер был холоден и рассудителен, но он не был двуличным человеком, который стал бы скрывать или обманывать. Это правда.

Роберт держал рот на замке и несколько раз прокручивал в голове эту мысль, пытаясь сообразить, что сказать.

«Она немного грубовата, не так ли? Нет, неважно, если у нее сильный характер. Мне нравятся такие женщины. Если мы поедем в столицу в этот раз, то, возможно, будет не плохо получить платок госпожи на турнире. Если я выиграю, смогу ли я подарить цветы госпоже? Это немного обнадеживает».

«Что?»

Роберт, который до сих пор внимательно слушал Совера, встал, дрожа. Его лицо наполнилось недоверием. Носить ее платок на турнире?! Более того, он думает о том, чтобы подарить цветы своей мадам? Знает ли этот идиот, что это значит?

«Ты съел что-то плохое? Закуски, которые госпожа дала тебе в прошлый раз. Ты уверен, что они были в порядке?»

«Нет, ты что имеешь в виду? Как стыдно».

Он сказал, что стыдно, но уголки его губ, приподнятые в улыбке, выглядели совсем не так. Лицо Роберта еще больше ожесточилось под оптимистичным взглядом Совера.

До турнира рыцари, получавшие драгоценности или имущество от дам, подразумевали, что у них с ними тайные отношения, и так прославляли победу. Конечно, были рыцари, которые участвовали в турнире, чтобы сохранить лицо перед женой хозяина, но они встречались крайне редко.

До сих пор Бьянка не участвовала в турнире, поэтому три рыцаря Захари, не любившие дарить цветы другим женщинам, всегда дарили цветы жене принца Готье де Севрана, принца, которому служил Захари.

По правде говоря, ему не хотелось дарить цветы той, с кем он не обменялся и парой слов. Но вместо своей госпожи Бьянки, жена принца Готье, казалась более подходящей дамой для получения цветка победы. По крайней мере, она принимала цветы и передавала поздравления.

Возможно, потому, что на лице Роберта был заметен намек на неохоту по отношению к Бьянке, Совер с улыбкой добавил.

«Мы — рыцари графа, поэтому нет ничего необычного в том, чтобы оказать честь госпоже».

«Конечно, так оно и есть. Даже если мне это не нравится, в конце концов, я должен буду отдать ей победу, но только ради моего господина и семьи Арно».

Слова Совера были теорией, и хотя Роберт был с ними полностью согласен, его глаза потемнели. До сих пор она не появлялась, поэтому он никогда не думал о подобной ситуации, но в следующем году все будет иначе.

Какую реакцию он получит, когда подарит цветы «своей даме» на турнире? Если бы это зависело от него, она не постеснялась бы даже оскорбить его. От одной мысли об этом у него по коже побежали мурашки. Роберт серьезно пробормотал.

«Если она выбросит цветы, что мне делать с этим позором?»

«Может, просто принять его, не задумываясь».

Совер подумал, что Роберт преувеличивает.

Совер также сочувствовал нежеланию Роберта относиться к Бьянке. У него тоже не было хороших воспоминаний о Бьянке. Но, как он уже говорил Роберту, они редко обменивались словами.

Они постоянно следовали за Захари на поле боя, а до этого Бьянка была слишком мала. Взрослым и мужчинам не пристало принимать во внимание даже недостатки юной девушки.

«Честно говоря, причина твоей ненависти к госпоже в том, что в молодости она была слишком упряма, и ты хотел использовать ее в своих целях».