Эффект Клейма (Новелла) - Глава 66

Все пятеро детей, которые вместе пришли в Алхимическую башню, погибли.

Наблюдая, как дети умирают один за другим, Бараха молился, чтобы следующим был его черед.

Его очередь не пришла.

Мальчик изогнулся всем телом и уставился на окружающих.

Кинув быстрый взгляд на спящего мальчика, алхимики стали перешептываться.

— Разве это не какая-то атака во сне?

— Это происходит, даже когда он не спит

— Я не думаю, что это было написано по его собственной воле

— На самом деле это так. Я попросил его записать кое-что, но он лишь закричал, что он не знал этого.

— Всякий раз, когда он открывает рот, то кажется, будто произносит проклятия.

— О, я думаю, он все еще хочет проклинать.

— Почему он такой грязный?

Его руки едва могли двигаться, чтобы писать, а рот был заткнут кляпом. Бараха подумал, не прокляли бы они, если бы оказались в такой же ситуации, как он.

Это был первый раз в его жизни, когда он подумал, что лучше было бы умереть.

Он никогда не думал, что хочет умереть, какой бы никчемной ни была его жизнь.

Эти алхимики внушили ему мнение, что смерть лучше.

Все дети, которые пришли с ним, умерли. Работорговцы приводили других детей и наполняли комнату, и Бараха снова наблюдал, как они умирают.

— Две вещи, которые он написал, сбылись. Даже если он не достигает диапазона реализации, он может предсказать это, и даже несчастные случаи, которые мы решили создать искусственно, могут быть обнаружены.

— Предсказание, которое вышло вчера, должно было быть случайностью, верно?

— Да.

Бараха предвидел множество инцидентов, которые привели к многочисленным жертвам.

Алхимики без колебаний создавали несчастные случаи, чтобы судить о способностях мальчика.

— Установка времени взрыва как нефиксируемого делает его непредсказуемым».

— Я думаю, он может обнаруживать только события, которые обязательно произойдут».

— Когда вышло пророчество, он не заметил всего, что должно было остановиться на середине?»

— Да. Но, чтобы быть уверенным, я хотел бы привести еще один пример. «

— Отрегулируйте это так, чтобы погибло более сорока человек. В центре города…

Бараха почувствовал разочарование, кидая на них взгляд . Он хотел выругаться, но, к сожалению, его рот был заблокирован из-за чего он мог только бормотать.

— Ну, уже время обеда. Поехали.

То, что было написано вчера на листе бумаги, Бараха тоже запомнил. Среди многих пророчеств это было особенно серьезным. Среди смутно переданных пророчеств смерть большого количества людей сопровождалась зловещим словом.

Беспрецедентно ужасно.

Он не знал значения фразы «беспрецедентно», но он знал, что означает «ужасно». Он часто слышал это слово..

Это слово часто использовали те, кто впервые видел внешность, или те, кто оскорблял его, притворяясь благородным.

— Посмотри на эту ужасную вещь.

— Пахнет ужасно.

Ужасно — было слово, означающее состояние Барахи.

Это была ситуация, которая действительно подходила к слову. Создать несчастный случай, чтобы доказать пророчество. Это было так ужасно, как только могло быть.

Несмотря на это, их лица не были виноватыми.

Когда пришло время еды, как обычно, они спокойно поболтали и вышли из комнаты.

Те, кто закончили эксперимент Барахи, говорили легким тоном:

— Я рад, что есть что-то об аварии в Храме. Если мы заключим сделку с этой информацией, Храм больше сосредоточится на Башне Алхимии.

— Сила пророчества изначально хранилась в Храме, но как она дошла до этого?

— Разве это не незаконнорожденный ребенок, рожденный в Храме?

В их голосах не было жалости или сострадания к мальчику.

— В любом случае, это нам на пользу.

— Если Храм узнает, что они послали его к нам, они упадут на землю сожалея об этом.

— Есть много причин забрать его обратно, поэтому мы должны держать все в секрете, пока Храм не узнает о пророческих силах».

— Это верно. Исследователям с легким языком не разрешается даже ступать сюда, таким образом…

— В любом случае, проблема в парнях из Храма. Спереди, притворяясь таким элегантным, но сзади, давая внебрачных детей…

— Ты слышал о приюте, спонсируемом Храмом? Есть ребенок, которого привел первосвященник. Но некоторое время назад он привел того же ребенка в тот же приют…

— Боже мой, другого дьявола нет…!

— Верно? Я действительно не понимаю, как они это делают.

— Для такого маленького ребенка наказание…

— Похоже, что первосвященник оказывал давление, чтобы не наказывать его. Действительно ужасно…

Голоса алхимиков, которые вышли в коридор, уже слышались слабо. Он прислушивался к неслышимым голосам и едва различал слова.

Несколько человек говорили одновременно, поэтому их голоса были более рассеянными. Во время их разговора Бараха мог только правильно расслышать, что это был сиротский приют, спонсируемый Храмом.

В перешептываниях было смешано слово «дьявол». Он не знал, кто такой дьявол, но дьяволов было не больше, чем тех, кого он видел здесь.

Башня Алхимиков была местом сбора дьяволов хуже, чем работорговцы. Бараха прикусил губу, глядя на следы от уколов, оставшиеся на его руке, и следы пыток, которым они подвергли его, чтобы написать пророчество.

В магазине рабов они издевались над ним, независимо от того, умрет он или нет. И алхимикам удалось вылечить его, чтобы он не умер и продолжал писать пророчества.

Это был не первый раз, когда он чувствовал боль, когда хотел умереть.

Зная, что пророчество не было проявлено по воле мальчика, количество пыток уменьшилось, но они не перестали кормить его, чтобы лучше использовать в дальнейшем.

«— Кто такой дьявол?»

Бараха прикусил губу и обдумал разговор, который только что услышал.

«— В Храме есть сиротский приют…?»

Бараха задумался, пристально глядя на ручку, которая была насильно зажата в его руке.

Храм…

Он думал, что ему тоже придется сбежать и пойти в Храм. Он интуитивно чувствовал, что если пойдет туда, то сможет встретить то, что так хотел.

У Барахи были ожидания, которые никогда не сбивались с пути.

«— Возможно ли, что я смогу встретиться со своими родителями? Даже если это не мои родители, я могу найти кого-то, кто защитит меня. Это Храм. Детям, которые ходили туда, не пришлось страдать так, как страдал я.»

Если подумать, Бараха никогда не знал о своем рождении. Его обстоятельства сделали его неспособным думать об этом. Кто будет бегать в поисках своих родителей, если спешит убежать, лишь бы избежать жестокого обращения?

Первые воспоминания Барахи начались в клетках работорговцев. С тех пор для него это стало чередой трудностей.

У него не было воспоминаний о прошлом. Он думал, что все очень ясно, ведь его родители, которых он даже не мог вспомнить в лицо, продали его в рабство. Однако это может быть не так.

Бараха, который нащупывал воспоминание, о котором не хотел слишком много думать, поднял запястье и уставился на чистый лист бумаги.

Алхимики твердо верили, что все, что он написал на бумаге, является пророчеством.

Бараха никогда не думал о написании чего-либо, кроме пророчеств. Для этого не было никаких причин, и ему было трудно придумать сумасшедшую бессмыслицу, характерную для его пророчеств.

«— Что я должен написать, чтобы алхимики освободили меня?»

Замаскированный под пророчество, он хотел написать, чтобы его освободили.

«— Черт…?»

В тот момент, когда он собирался взяться за перо, Бараха заметил, что словарный запас, который он использовал, был довольно ограниченным.

Он пытался писать, но все, о чем он мог думать, это проклятия.

Если пророчество начиналось с «дерьмо», «бля» было очевидно, что алхимики сразу заметят его уловку.

Он постоянно ругался.

Некоторое время он должен расширять свой словарный запас, просматривая написанные им пророчества и слушая разговоры алхимиков.

***

Бараха практиковал свои слова, размышляя над пророчествами, которые он написал, и словами алхимиков. Их тон отличался от тона работорговцев, которые он всегда слышал.

Алхимики говорили друг с другом официально, и их тона и акценты были неловкими. Внимательно прислушиваясь к их голосам, мальчик иногда говорил, даже не осознавая этого, следуя их отчетливым интонациям.

Затем он был в ужасе от мягкого голоса, которым он говорил, дрожа всем телом и закрывая рот.

У него не было никого, с кем он мог бы нормально поговорить, поэтому частота его разговоров, естественно, уменьшилась. Он также обнаружил, что проводить время в тишине и праздности было довольно хорошо.

Он был воспитан как животное в комнате без окон, и последовали дни пророчеств и писаний.

Примерно в то же время Бараха освоил слова, часто используемые в пророчествах, и слова алхимиков. Алхимики время от времени выкрикивают оскорбительные выражения, но, в отличие от первого раза, его спокойное поведение принесло им облегчение.

Он не упустил момент, когда их бдительность была ослаблена.

— Посмотри на это

— Эта комната сейчас взорвется…

— Трудно определить точную дату.

— Мы должны переместить комнату, потому что объект не должен пострадать.

— Пустых лабораторий нет, поэтому эксперимент продолжается, верно?

— Никто не знает о пророчестве, кроме нас, поэтому мы не можем сказать им, чтобы они освободили лабораторию.

— Тогда, во-первых, мы должны переместить его в пустую комнату? У него никогда не было проблем, к тому же он тихий.

Когда он записывал пророчество о том, что в его комнате произойдет взрыв, он увидел, как алхимики подняли шум.

Бараха спокойно опустил свое тело, как будто у него не было намерения бунтовать.

Алхимики, похоже, приняли решение, увидев его.

— Давайте переместим его в пустую комнату.