Невеста губернатора (Новелла) - Глава 29

— Вы в порядке, мадам?

— … Я же сказала звать меня Синдер.

При словах Синдер работники посмотрели на нее. Женщина, которую Брайан неожиданно привел в качестве своей жены, была яркой и жизнерадостной молодой леди, даже если у нее была грубая сторона. Когда они впервые пришли, они лишь на мгновение забеспокоились о том, что произойдет, если кто-то предъявит им необоснованные требования.

С того дня, как она проснулась, Синдер работала еще усерднее, чем они. Убрала дом не оставив и пылиньки, и тщательно выстирала все тряпки. Клумба, за которой почти не ухаживали, тоже стала на удивление опрятной, а травы растущие как попало, теперь были хорошо организованы по типам.

Рабочим по контракту пришлось занять свои руки работой в ответ на действия Синдер.

— Насчет обеда…

— Я сама позабочусь об этом.

— спросил один из наемных рабочих, глядя на завтрак, все еще лежавший на столе, но Синдер не обратила на него внимания. Затем он пошел прямо в комнату на втором этаже. Те, кто видел необычное поведение Синдер, сочли это странным и направились на свое рабочее место.

Синдер вошла и закрыв дверь, бросилась на кровать.

— раздражает…

Пока Синдер бормотала, ее взгляд остановился на том, что лежало на комоде. Баночка со странным узором на ней. Ее глаза потемнели в тот момент, когда Брайан вручил мне его. Были времена, когда она получала что-то подобное хоть и очень редко. И всегда был голос, который ухмылялся:

— В мире нет ничего, что дается бесплатно. Ты должна заплатить за это.

Подумав об этом голосе, Синдер сжала зубы.  Больше не нужно встречаться с обладателем этого голоса.

Тем не менее, в тот момент, когда она вспомнила об этом, япочувствовала, что снова задыхается. Был только один способ избавиться от этой боли. Так что она двигалась как привыкла. На ум пришло выражение лица Брайана, удивленного ее поведением.

— Как глупо.

Синдер не могла понять, говорила это она сама себе или с Брайану. В тот момент, когда она вспомнила удивленное выражение лица Брайана, она бросила невинную подушку.

— Ты думаешь, я принес это чтобы переспать с тобой?

Это был взгляд искреннего недоумения. Увидев это выражение, Синдер сразу же пришла в себя. Она поняла, что она пыталась сделать и с кем имела дело. Невыносимый стыд и смущение переполняли ее. Поэтому она намеренно говорила надменным голосом:

— В любом случае, у тебя была мысль переспать со мной. Не поэтому ли ты привел меня?

При этом Брайан некоторое время ничего не говорил, затем встал со своего места.

— Спокойной ночи, Синдер.

И сразу же вышел из комнаты. Синдер свернулась калачиком и лежала на кровати до утра. Утром она услышала, как Брайан ушел, но не встала.  Он не уходил дольше обычного, и через некоторое время Синдер спустилась вниз, когда звук Брайана совсем стих.

Рядом с плохо приготовленной едой лежал лист бумаги.

На ней было написано довольно много длинных предложений. Но все, что она смогла прочитать — это последнюю строчку — ее имя, которую она едва запомнила давным-давно. Услышав приближение людей, Синдер поспешно засунула бумажку в карман.

Вспомнив это, Синдер порылась в карманах. Синдер поправила бумагу, скомканную из-за спешки, и долго смотрела на нее. Даже так, буквы, которые она не может прочитать, не станут вдруг читаемыми.

‘Что ты написал?’

Ей стало интересно, умеет ли кто-нибудь из рабочих в доме читать, но почему-то ей не хотелось показывать это письмо. Синдер аккуратно сложила бумагу и сунула ее в дальний угол ящика комода.

‘Во всяком случае, он, похоже, не знает, что я не умею читать.’

В нем, как в адъютанте губернатора и бригадном генерале, было что-то распущенное. То же самое касается того, как он относился к ней. Женщину, которую он никогда раньше не видел, тем более заключенная, привел ее в дом и не накладывал на нее никаких ограничений. Брайан не спрашивал, где она жила, чем занимаются ее родители, где ее семья и почему она попала в тюрму.

Синдер не считала действия Брайана одолжением.

Точно так же, как никто не опасается цыплят, люди не опасаются существ, слишком далеких от них самих. Брайан такой. Что бы она ни делала, это не будет для него большой угрозой.

— … Хорошо, что я в Индеворе.

Большинство людей на борту были заключенными. Затем, как бы они ни восприняли это как отказ от ответственности, им пришлось бы отправиться в Бернст, чтобы опознать людей. Преступления и приговоры заключенным должны были быть доставлены в Бернст, куда они должны были прибыть, но Индевор, похоже, не имел тесных отношений с Бернстом до такой степени, чтобы получить список.

‘Вот почему я рада’

Время от времени она спрашивала Брайана о Бернсте, как бы мимоходом. Каждый раз, когда это происходит, Брайан говорил быть уверенной, что женщины будут подчиняться законам того места, где они сейчас, и что они никогда не попадут в тюрьму Бернста. Услышав этот ответ, Синдер улыбнулась. Повезло. Кажется, Брайан никогда не узнает о ее преступлении.

‘Солдаты когда-нибудь вернутся в Рамедес… .’

Если это так, Брайан также вернется на родину после того, как его срок здесь закончится. Синдер ждала этого момента.

У меня нет намерения прожить здесь всю оставшуюся жизнь. Конечно, я не собираюсь никому доверять. Я просто буду жить своей жизнью, притворяясь, что адаптировалась без проблем, до того дня, когда вернусь. Это было несложно. Какая однообразная, мирная и легкая жизнь здесь по сравнению с тем, что мне пришлось пережить, чтобы выживать.

Убираться в доме или ухаживать за клумбами несложно. Если Брайан скажет, смогу разводить овец и коров столько, сколько надо. И раздеться на кровати ночью не составит труда, если он захочет. В обмен на все это Синдер хотела только одного.

Синдер вовсе не собиралась привыкать к этой земле.

***

Хелен задумалась перед дверью дома. Лаклан запросто проигнорировал ее слова об увольнении и попросил ее отдохнуть три дня. Она  думала тоже проигнорировать его, но это было невозможно. Во-первых, Хелен не может игнорировать слова Лаклана.

Именно Лаклан вернул ей человеческую жизнь после того, как она чуть не покончила с собой. Цена, которую Лаклан заплатил за возвращение Хелен из иностранной ссылки, была недешевой. Итак, Хелен поклялась помогать Лаклану, пока она не выплатит полную цену.

‘Все ли будет в порядке?’

Именно из-за Диртес Хелен не хочет возвращаться. В прошлом Хелен приходилось выступать перед аристократами в роли «таинственного попугая с континента Саул», когда ее таскали туда сюда. Тогда она видела, о чем думали и как жили дворяне.

Она хорошо помнит презрение, которое она испытала за то, что была отвратительной и ужасной, когда ее впервые вытащили и выставили перед дворянами. Но Диртес, наоборот, сначала была удивлена и любопытна, но больше ничего не делала. Учитывая склад ума аристократов Рамедеса, она была настолько великодушна, что ее назвали бы глупой.

Когда Хелен сказала, что уходит, и ушла, она увидела смущение и стыд на лице Диртеса. Такого выражения дворяне никогда не показывали Хелен. Не бывает такого, чтобы человек делал такое выражение лица по отношению к животному.

Подумать только, что она, которая прожила самую благородную жизнь в Рамедесе, вела себя не так, как другие дворяне. Хелен была удивлена такой Диртес. Основой этого удивления была симпатия.

‘Вот почему я не хочу возвращаться.’

В любом случае, Диртес здесь долго не продержится. Ей не хотелось смотреть, как люди увядают и умирают. Поэтому она хотела отклонить просьбу Лаклана.

После долгих колебаний Хелен попыталась открыть дверь дома. В любом случае, она не могла отказать в просьбе Лаклана.

— А…

Когда Хелен собиралась войти внутрь, она увидела человека, стоящего на крыльце. Это была Диртес, одетая в тонкую и легкую одежду, подходящую под климат Индевора. Диртес посмотрела на Хелен и попыталась открыть рот.

— А, Аланаху.

При этом Хелен на мгновение засмотрелась на Диртес. Она сказала Диртес, что может говорить на языке Рамедеса так же, как и на языках других стран. Так что Диртес могла говорить как обычно. Однако…

Улыбка скользнула по лицу Хелен. И она ответила Диртесу.

— Аланаху.

Это слово было приветствием, которое использовали все коренные жители континента Саула*. ‘Я ждал тебя.’ Приветствие с неправильным произношением и интонацией. Тем не менее, это было приветствие, которое заставило почувствовать старания человека.