Невеста губернатора (Новелла) - Глава 5

Потрескивал огонь в костре, раздавался постоянный шум волн, бьющихся о берег. Лица женщин, сидевших вокруг костра, были полны изнеможения.

И все же никто из них не плакал. Они чувствовали, что молчания достаточно, чтобы поблагодарить Бога за то, что он позволил им выжить и просто встретить эту ночь. На самом деле, никто не хотел плакать.

Хоть и среди женщин, Диртес сидела в одиночестве, тупо глядя на костер.

Она все еще пыталась осмыслить то, что произошло за день. Как только она прибыла в Саул, на нее тотчас же напали, она убежала, упала в море и увидела, как все матросы рядом с ней умерли, а теперь она поймана неизвестными людьми.

К счастью, эти неизвестные были людьми Рамедеса. Они помогли бежать большинству пленных и спасли всех женщин, которые тонули и боролись со стихией далеко в море. В результате женщины все еще не могли понять, были ли эти мужчины врагами или нет.

Диртес помассировала свои пульсирующие плечи ладонями. Было ясно, что что-то пошло не так, когда она упала в море. Когда она надавила, она почувствовала острую боль, которая была сравнима с ударом ножа.

“Агх…”

Когда она не выдержала боли и застонала, несколько женщин вокруг нее повернули головы в сторону звука. Они взглянули на нее лишь на мгновение, прежде чем быстро отвести взгляд, однако Диртес легко распознала враждебность, которая присутствовала в их глазах.

Это не было для нее чем-то необычным. Даже когда она ехала на «Байане», Диртес замечала те же самые взгляды, которые она чувствовала на себе. В то время, как они были вынуждены сидеть, скрючившись, в трюме на корабле и питаться чёрствым хлебом, которым кормили разве что крыс и мышей, Диртес давали хлеб, который можно было спокойно есть без помощи воды, да ещё и в ее собственной комнате.

Время от времени совершая прогулку по палубе, Диртес могла наслаждаться ею дольше всех. Всякий раз, когда это случалось, Диртес чувствовала завистливые взгляды врагов, устремленные ей в спину.

Через некоторое время странные мужчины, о чем-то переговаривавшиеся вдалеке, вернулись с корзиной, наполненной чем-то съедобным. Ароматный запах наполнил воздух, и вскоре женщины сосредоточились на еде. Их лица были полны любопытства и тоски.

— Картошка!”

— Я буду! Я буду, дайте мне её!”

Сидевшие женщины мгновенно вскочили при слове “картошка” и быстро бросились вперед умолять мужчин.

— Давай, возьми одну. Всё это потому, что у нас великодушный босс. Он оказывает вам всем особый прием.”

Мужчина улыбнулся и начал раздавать еду женщинам. Вскоре корзина покатилась по земле, когда они попытались быстро расхватать еду. Картофель рассыпался по песку.

Тем не менее, он был быстро подобран женщинами, размахивающими шустрыми руками. Все поспешно набили рты картошкой, ни одна не удосужилась смахнуть песок, которым теперь был покрыт картофель. Вслед за цокотом лошадиных копыт раздался громкий лязг. Некоторые теперь хлопали и хлопали себя по горлу, подавившись сухой картошкой.

— Ещё мы принесли воду, так что не торопитесь с едой.”

Мужчины поставили большие канистры с водой на землю, будто ожидали увидеть подобную ситуацию. Женщины, которым удалось проглотить картошку, теперь крепко вцепились в канистры. Когда пробка была снята, тонкая струйка воды пролилась на землю. И снова воцарился хаос, как тогда, когда принесли картошку.

Диртес замешкалась позади группы женщин и посмотрела на них. Впервые в жизни она почувствовала ужасный голод и жажду, но удержалась от отчаянного бега, чтобы быстрее перекусить и глотнуть воды, как другие женщины.

Женщина, растолкавшая других и напившаяся первой, довольная возвращалась на свое место с каплями воды на губах. Прежде, чем сесть, она взглянула на Диртес, стоявшую позади нее, и рассмеялась.

— Благородная леди, ты поистине необыкновенна. Ты все еще думаешь, что сможешь продержаться? Когда же ты наконец снимешь эту проклятую вуаль? Не думаю, что в этом вообще можно дышать.”

“Я…”

— Не загораживай проход, уйди.” — прокомментировала женщина, хлопнув Диртес по плечу. Диртес села с обеспокоенным выражением лица, боль в раненом плече усилилась.

“О боже. Должна ли я вести себя так же хладнокровно, когда мы обе находимся в одном и том же затруднительном положении?”

Один из мужчин, принесших картошку, подошел к Диртес. Порывшись в кармане, он передал ей оставшуюся штучку.

Диртес с трудом приняла картофелину, поморщившись от боли в плече. На мгновение она задумалась, стоит ли ей поблагодарить мужчину, который только что дал ей поесть. Мужчина посмотрел на Диртес и протянул ей руку.

Вуаль исчезла почти мгновенно. Ее платиновые светлые волосы, теперь сухие и соленые от морской воды, рассыпались в лунном свете. В этот момент вокруг неё раздались удивлённые возгласы. Она была поражена тем, как он смотрел на нее, и потянулась, чтобы вернуть вуаль.

Однако мужчина, снявший с нее вуаль, резко схватил Диртес за волосы и приблизил ее лицо к своему.

— …Какая красивая девушка. Босс искал тебя.”

Диртес была потрясена поведением мужчины, который схватил ее за волосы, и попыталась его оттолкнуть, но мужчина не сдвинулся с места и не опустил свою руку, крепко державшую ее за волосы.

— Отпусти!”

— У тебя красивый голос. Интересно, а насколько ты красива между ног?”

Диртес хотела заткнуть уши, чтобы не слышать всех пошлых и грязных фраз, которые он произносил. К счастью, к ним подошли другие мужчины и ударили мужчину по плечу.

— Кретин! Если босс увидит это, головы полетят с плеч. А ты, быстро накинь вуаль. Говорят, благородные женщины не снимают вуали перед другими.”

Никогда бы не подумала, что лесная фея графа Рассела услышит такое оскорбление в свой адрес.

После того, как мужчина ушёл, она посмотрела на картошку в своих руках. Они слегка дрожали при мысли о том, что ей придется вынести еще больше подобных оскорблений. Однако она не нашла в себе ни сил, ни мужества выбросить картошку. Ужасный голод грыз ее и брал верх над позором. Диртес слегка приподняла вуаль и медленно съела картофелину.

Голод становился все сильнее по мере того, как пища поступала в ее голодный желудок, в который не поступала пища в течение дня. Когда она быстро засунула оставшуюся картофелину в рот голыми руками, кусочки зеленоватого овоща упали на ее одежду. Затем сбоку появилась рука. Она подобрала кусочки картофеля, упавшие на одежду девушки. К ней подошла незнакомая женщина и, прежде чем Диртес успела что-то осознать, сунула в свой рот кусок картофелины, оставленной девушкой. Еды у Диртес больше не осталось.

Диртес была взбешена внезапным поведением женщины. Она чуть не подняла на неё руку, поняв, что у нее отобрали еду, а она даже не заметила.

Но вскоре Диртес опустила её. Никогда в жизни она никого не била. Поэтому ее нынешнее поведение и действия вызывали у нее большое замешательство. И как только она осознала, почему хотела поступить так, ее смятение превратилось в настоящее страдание.

Все всегда хвалили ее. Не только за внешность, но и за элегантность, словно она была Богиней Лесных фей. С тех пор, как она была совсем маленькой, Диртес никогда не говорила грубых слов и не вела себя грубо. Это было потому, что она не хотела и не имела в этом необходимости. Но она никогда бы не подумала, что будет так волноваться из-за одной-единственной картофелины или её кусочка.

Ее тело, казалось, дрожало от неведомого чувства страха. Не прошло и суток после прибытия в Саул, а Диртес уже чувствовала, что что-то в ней уже на грани срыва. Глубоко задумавшись, она прижала пальцы к крошкам, упавшим на ее одежду, и облизнула их. Пока на ее одежде не осталось ни крошки.

Первая ночь в Сауле была пугающе холодной.

***

Диртес быстро глотнула воды из сужающегося русла ручья и вернулась к женщинам, которые, как обычно, были к ней неприветливы и сидели у костра. Утолив голод и жажду, она теперь была в состоянии обдумать свою ситуацию на ясную голову.

Сначала Диртес подумала, что именно она была целью нападения. Однако, когда она увидела, что нападавшие спасают всех женщин, она поняла, что все они были истинной целью этих нападений.

Прежде, чем она поднялась на борт «Байана», капитан вежливо объяснил ей, как обращаются в Сауле с женщинами, которых выслали из Рамедеса.

— Женщины там крайне ценны. Но есть много случаев, когда мы тоже пользуемся этими драгоценностями.”

Хотя он не раз повторил эту фразу, она сразу поняла, что он имел в виду. Заметив, как напряглось тело Диртес, капитан продолжил успокаивающим голосом:

— Вам не нужно так беспокоиться. Говорят, что губернатор Бёрнста обладает таким же самообладанием, как и священник. Он не захочет делить вас ни с кем другим, к тому же есть женщины, которые все еще следуют за своими мужьями, служащими в армии. Когда вы доберетесь до Бёрнста, вы больше не увидите женщин-заключенных, так как район, в котором вы будете жить, находится в совершенно другом месте.”

На мгновение она перестала думать об этом, отвлекшись на звук костра. Уворачиваясь от летящих углей, Диртес вспомнила слова грубого мужчины, сказанные им некоторое время назад. Одна фраза, которую он тогда случайно обронил, привлекла ее внимание.

— Проведём аукцион.”