О вашей гордости и моем предубеждении (Новелла) - Глава 5

— Жиз… ни?

Мои глаза широко распахнулись. Означало ли это, что ей угрожали обещанием выдать замуж?

Быть может, все дело в средствах к существованию? Ведь миссис Керни, по всей видимости, вышла замуж примерно в то же время, что и моя мать.

— Да, именно так. — Затем миссис Керни с улыбкой добавила, — могу я войти?

— О! Конечно, мадам.

Я поспешно открыла дверь. Миссис Керни, на которой был надет старенький фартук поверх выцветшего поплинового платья, осторожно вошла в комнату.

Она села в кресло, а я расположилась на кровати напротив нее.

— В таком случае, должна ли я рассказать вам? Потому что мне кажется, что я знаю, почему миледи спросила об этом.

— …Да, пожалуйста.

Я решила просто молча выслушать ее рассказ.

— С чего бы мне начать? С того, что я была младшей дочерью бедного и низкопоставленного помещика и не имела никакого имущества, которое можно было бы унаследовать? И, к тому же, за мной не было приданого.

— …

— Он был человеком достойным и образованным. Я влюбилась с первого взгляда и отправилась за ним, оставив дом.

— Оставив дом…

— Было время, когда и во мне вспыхнуло бунтарство.

Увидев, что я была поражена этим заявлением, миссис Керни прикрыла рот рукой и рассмеялась.

— Должна сказать, но он тоже не мог себе этого позволить. Он не был старшим сыном, поэтому не унаследовал титул. Мы жили в ветхом коттедже в сельской деревне на севере. Он сразу же поступил на военную службу, чтобы зарабатывать на жизнь, а потом…

— …

— Вы и сами знаете.

Конечно, я знала. Вскоре после этого она стала вдовой.

Лицо миссис Керни казалось спокойным, но я почему-то чувствовала себя неловко и не знала, что делать. Мне было трудно понять, что она чувствовала, и потому я не могла выразить ей ни сочувствия, ни сопереживания.

— На нашем торжестве было всего несколько человек, и я держала в руках букет из полевых цветов, но мне не было стыдно. Все было прекрасно.

— …

— Было время, когда я думала, что умру, если не выйду за него замуж. Было ли это оттого, что я так горячо его полюбила? После его ухода единственное, что поддерживает во мне жизнь, — это воспоминания о том времени.

Я боялась, что глаза миссис Керни начнут слезиться, но, к счастью, на ее лице была только нежная и сияющая юностью улыбка.

Я и не знала, что миссис Керни имела такую историю. Мне казалось странным, что у мадам, которая всегда носила старый чепец и неустанно работала по дому своими грубыми руками, тоже были свои великолепные дни.

Полные яркого блеска, который могла дать только любовь.

Я никогда не испытывала подобных чувств.

— …Вы не боялись? Из-за страха, что ваш муж может не принять ваши чувства…

— И почему же? Потому что я была простой скромной женщиной, у которой ничего не было за душой?

Когда миссис Керни улыбнулась, ее передние зубы, похожие на кроличьи, стали отчетливо видны.

— Нет, нет, я не это имела в виду. Просто… Когда влюбляешься… Человек чувствует себя приниженным и плохо думает о себе.

Потому что «тот» человек кажется невероятно ослепительным и возвышенным.

Услышав мое тихое замечание, мадам улыбнулась и хмыкнула:

— Я шучу. Я знаю, о чем вы говорите, дорогая. Совершенно верно. Он был замечательным мужчиной, а я — женщиной, в которой не было ничего особенного.

— …

Слова миссис Керни снова напомнили мне об Аллане.

Между мной и им тоже было что-то вроде непреодолимой пропасти.

— Но я была не в том положении, чтобы думать о таких вещах.

— Почему?

— Потому что мне нужно было жить.

— …Это был вопрос средств к существованию?

— Нет, Мелисса. Если твоя любовь к нему так горяча, как будто ты проглотила пламя, и если ты не сможешь выплюнуть его…

— …

— Если ты немедленно не признаешься в своих чувствах, ты сгоришь заживо.

Было непривычно видеть, как миссис Керни, которой было около пятидесяти лет, рассказывала историю своей любви с глазами, сверкающими, как у двадцатилетней девушки.

— Когда я неуклюже отдала ему свое сердце, он принял его. Такое нельзя назвать ничем иным, как чудом.

— …Он тоже любил мадам с самого начала.

— Не знаю. Может, это из-за моей смелости? А может, из-за сочувствия?

— Со… чувстия?

Последовавший ответ миссис Керни заставил меня пожалеть о том, что я спросила.

— Я все еще не знаю ответа. И никогда не узнаю. Потому что его больше нет.

— …

— Я полагала, что это было сочувствие, потому что если бы он отверг меня, то я все равно бы не смогла больше выйти замуж. Я сделала очень эффектное признание.

— …Вы были безрассудны, — пробормотала я невнятно.

Чем больше я слышала об истории мадам, тем сильнее удивлялась. Мне было трудно представить, что она покинула дом из-за любви…

Поглаживая тыльную сторону своей морщинистой руки, миссис Керни добавила:

— Когда я думаю об этом сейчас, мне становится смешно. Может быть, дело было в том, что я была молода, но мне не было страшно.

— …

— Но тот факт, что сейчас я чувствую, что могу прожить всю жизнь, храня воспоминания лишь о тех нескольких годах, заставляет меня оглядываться назад и думать о том, насколько велико было мое счастье встретить такого человека.

В моей голове крутилось множество мыслей. На самом деле, они становились все более запутанными на протяжении всего времени, пока я слушала ее рассказ. Может, я знала, что было на уме у мадам, а может, и нет.

Однако одно было очевидно — она рассказала прекрасную историю. В конце концов, это были воспоминания о любви, побудившие миссис Керни, которая могла бы покончить с жизнью, в итоге вновь начать жить, благодаря потрясению, связанному с внезапно оставившим ее любимым человеком.

Неожиданно я подумала вот о чем. Любовь каким-то образом заставляет людей жить.

И в то же время я поняла еще одну вещь. Что мои чувства к Аллану нельзя было назвать настоящей любовью.

Пожалуй, называть любовью то чувство, которое не являлось ни рациональным, как у моей матери, ни зависимым, как у Виолы, ни отчаянным, как у миссис Керни, было неловко.

Ведь все, что мне нравилось, сводилось лишь к одной его внешности. Меня влекла как и откровенная красота и элегантность Аллана Леопольда, также и его аура, которая не сливалась с другими.

Хотя он выглядел холодным, я могла представить, что у Аллана на самом деле такое же прекрасное сердце, как и его внешность. И я бесчисленное количество раз так и думала. Тот раз, когда он посмеялся надо мной, навсегда останется в моей памяти.

«Давайте притворимся, что мы этого не слышали».

Но вся его прекрасная душа так и осталась лишь плодом моего воображения. Мне подумалось, что, возможно, было бы лучше не встречаться с ним, но вскоре я покачала головой.

Это было одно из самых особенных событий в моей убогой жизни.

Если бы я была немного более достойна, то его доброта, возможно, могла бы оказаться вовсе не иллюзией.

Подумав так, я быстро смирилась с этим, хотя сердце мое отозвалось болезненной дрожью.

༺◈༻

Услужливый официант миновал столик, за которым я сидела, и вернулся обратно, пятясь задом наперед. Он наклонил кувшин над самым краем стакана, в котором осталось совсем немного воды.

— …Ох, спасибо.

— Не стоит благодарности, мисс, — ответил он спокойным голосом и продолжил путь.

Небольшое количество кофе, оставшееся на дне стакана, уже остыло, и вокруг него образовалась тонкая желтая полоска засохшей пенки.

Не знаю, сколько еще нелепиц существует на свете, но я пришла в кофейню «Антрис».

В руках у меня был сборник стихотворений о любви, который я купила, столкнувшись вчера с Алланом.

Через несколько минут после того, как служащий наполнил стакан, я перевернула последнюю страничку поэтического сборника. Мне казалось, что там оставалось еще несколько листов, но это оказалась последняя глава.

— Фух…

Сама себя я тоже не узнавала. Говорят, что любовь делает тебя дураком. И вот со вчерашнего дня я только и делала то, чего не могла и представить.

Моя влюбленность не была такой уж запредельной или возвышенной, но продолжала заявлять о себе, и я раз за разом попадалсь на ее удочку. Признаюсь, я испытывала сильное волнение с тех самых пор, как столкнулась с ним.

На самом деле я не ожидала, что он появится. Вероятность того, что он проделает весь этот путь, чтобы встретиться со мной, была не просто близка к нулю, а буквально равна ему.

Но даже несмотря на то, что я знала это так ясно, мои глаза тотчас же устремлялись к двери, стоило только раздаться мелодичному звуку колокольчика. Поэтому я провела много времени за чтением всех этих небольших стихотворений.

И, конечно, никто из вошедших в это кафе не был Алланом Леопольдом.

Когда я взглянула на небо через широкое окно, оно уже успело окраситься в красный. По чистой случайности, это было примерно то самое время, когда мы с ним вчера встретились.

— …Я чувствую себя полной дурой.

Сама того не осознавая, я приглушенно выругалась. Брань прозвучала столь тихо, что никто не смог бы расслышать ее.

Завтра Виола вернется во Флорин, и мне следовало бы встретиться с ней. Размышляя таким образом, я подняла свое уставшее тело.

Дорога домой была скучной. Любовь, казалось, давала одним людям силы продолжать жить дальше, для других она была небом, на которое можно было опереться, но почему моя была такой ироничной?

Неужели во всем виновата я?

— …Возможно, так оно и есть.

После прочтения сборника стихотворений о любви меня захлестнули эмоции, и по дороге домой мне казалось, что я слышу шаги рядом, но на улице гулял лишь одинокий ветер.

Даже в кафе и после выхода из него было ясно, что я в очередной раз предавалась грезам.

Желание, чтобы кто-то появился, — такая легкомысленная мечта.

Теряться в пустых иллюзиях, похоже, было моим самым любимым занятием.

— Добро пожаловать, леди.

Однако когда я вернулась домой, Джулия, встретившая меня, сказала нечто странное.

— Грег был здесь. Он только что ушел. Давненько он не приходил, верно? В этот раз он даже принес мне несколько кусков говядины очень хорошего качества.

— Понятно. Сегодня я смогу поесть тушеной говядины миссис Керни, — сдержанно ответила я и вытянула руки назад, чтобы Джулии было легче снять с меня пальто.

— О, Грег сказал, что видел вас сегодня? В городе.

— Правда? Почему же он не поприветствовал меня? Я была слишком далеко от него?

— Нет, леди была кем-то занята, поэтому он не поздоровался.

— …

Хотя Джулия и сняла с меня пальто, я так и замерла, не выпрямившись. Сегодня я вообще ни с кем не была, даже на короткий миг.

— Джулия, я была одна.

— Я слышала, что высокий мужчина в черном одеянии шел позади вас, мисс. Он был совсем близко. Грег видел только вас, идущих вместе…

— Что…?

— Леди, вам не нужно притворяться взволнованной. Когда миссис Коллинз услышала, что вы знакомы с мужчиной по имени Тоби, он уже заранее понравился ей.

Пока Джулия возбужденно болтала, я почувствовала холодное покалывание в кончиках пальцев.

— Слышала, что у него длинные волосы, которые закрывают лицо. Леди не против? Если вы собираетесь пойти еще на одно свидание, скажите ему, чтобы он немедленно обрезал их…

— Джулия.

По мере того, как я продолжала слушать ее, у меня по коже поползли мурашки. Тогда я быстро оборвала слова девушки.

— Леди, вы сердитесь? Я просто…

— Нет, все не так… Я сегодня весь день была одна. Правда.

— Что?

— Я даже не успела ответить человеку по имени Тобиас.

Только тогда Джулия с серьезным выражением лица прикрыла рот.

— Я и представить не могла, поскольку днем на улицах было полно народу. Однако теперь, когда я думаю об этом…

— …

— Когда я шла домой, мне показалось, что за мной следовали чужие шаги… Не знаю ни причины, ни цели, но мне показалось, что за мной шел подозрительный человек.

— Леди…

Мне стало интересно, кем бы он мог быть, если не привидением.