Побег Великой Княгини (Новелла) - Глава 35

— Ваше Превосходительство, подготовка завершена.

— Хорошо.

Каликс посмотрел на окно комнаты Мариэль.

Комната за окном все еще была ярко освещена. Черная тень мелькнула на заднем плане, указывая на то, что они все еще собирали свои вещи.

«Пожалуйста, отправьте Мариэль в Академию».

Возможно, это было потому, что она была ее единственной кровной родственницей, однако Каликс никогда не испытывал никаких особых чувств даже к своим родственникам.

Начнем с того, что у него не было ни братьев, ни сестер… он не испытывал даже особой привязанности даже к своим родителям.

Его мать умерла вскоре после его рождения, а отец был таким же холодным и безжалостным, каким обычно была родословная Бенвито.

Даже его сын не был исключением.

Когда предыдущий Великий Герцог Бенвито встретил свой конец, Каликс был на поле боя. Он не вернулся в герцогство, даже несмотря на то, что ход битвы уже переломился и шансы действительно были в его пользу. Был только краткий отчет о том, что похороны были успешно проведены, написанный Райзеном. Так что эмоции, которые Аселла демонстрировала к своей сестре, были для него незнакомы.

После минутного размышления красные глаза мужчины сузились, когда он что-то заметил. Свет в комнате погас.

Мгновение спустя дверь открылась, и по лестнице спустилась девушка, держа ребенка за руку.

Ее шаги были быстрыми, когда она направлялась к нему. Но это была такая грациозная походка, похожая на текущую воду, что только человек с острым взглядом заметил бы это.

Аселла пересекла широкую дорожку посередине и встала перед Каликсом. Ее лицо слегка раскраснелось, как бы доказывая то, что она пришла в спешке.

— Извините, что заставили вас ждать.

Между ее словами был короткий промежуток, как будто она запыхалась.

— Мариэль, ты должна поприветствовать Его Превосходительство.

— Доброго Вам здравия, Ваше Превосходительство.

Каликс слегка кивнул. Затем он взглянул на относительно небольшой чемодан, который она держала в одной руке.

Никто из слуг не подошел, чтобы помочь ей с багажом, и, несмотря на то, что дочь маркизы покидала дом, никто из них не пришел проводить ее.

Мужчина еще раз осознал ее положение в семье.

Когда Райзен, который был всегда настороже, быстро подошел к ней и попросил ее багаж, Аселла на мгновение заколебалась, прежде чем отдать его.

— Это весь ваш багаж?

— …Да.

Грубо говоря, ее чемоданчик был простым, но объективно говоря он был весьма потрепанным.

Испытывая легкий стыд, Аселла приготовилась ответить на вопрос, который вскоре последует. Это была роскошь — просить других понять, когда ей было нелегко убедить саму себя.

Но по какой-то причине он не стал расспрашивать ее дальше. Вместо этого острый взгляд Каликса устремился на человека, который стоял позади.

Под его пристальным взглядом Филипп быстро подошел.

— Это ужасно.

Он играл свою роль просто отвратительно, как ни посмотри… Холодное презрение промелькнуло на лице Каликса и тут же исчезло. Райзен тоже полностью понимал и поддерживал недовольство своего хозяина.

Как бы плохо это ни было в прошлом, семья Чарт все еще была знатной аристократической семьей Империи. Отказ платить приданое — это еще полбеды, но это было просто… отвратительно.

«Дочь маркизы выходит замуж, а они дают ей только такой скромный багаж».

Если бы эта сумка была наполнена драгоценностями, это было бы одно дело, но, учитывая вес сумки, которую он только что получил, было очевидно, что в ней была только какая-то одежда.

«Не похоже, что с ней поедут какие-нибудь слуги».

Как правило, когда дочь знатной семьи выходит замуж, несколько слуг переезжают с ней в дом ее мужа, чтобы заботиться о ней и обслуживать ее в поездке.

Однако тот факт, что ее некому было сопровождать, означал только то, что Великая Княгиня все это время жила без сопровождающего.

«Нежели ему было недостаточно страданий дочерей его покойной жены?»

Райзен взял назад свое замечание о том, что уровень Филиппа был на самом дне.

Этот человек был мусором — отвратительным подонком, который жил как самое грязное дерьмо в мире. В этот момент мужчина очень пожалел, что его господин не отрубил Энтони хотя бы одну руку ранее.