Принцесса, запечатлевшая изменника (Новелла) - Глава 18

— … Мои волосы не зеленые. Это блонд. С лаймовым оттенком, — Иви резко отреагировала на обращение с ней как с листком, целью которого было лишь подчеркнуть красоту драгоценной розы Империи по имени Розенит.

Ничего не знавший о сложившейся ситуации Михаэлис, похоже, не осознавал, что последние сказанные Ив слова были упреком.

Он равнодушно кивнул, как бы говоря, что понял объяснение принцессы, а затем вновь заговорил, не отдавая себе отчета в этом:

— Они прекрасны.

Сказанные безразличным тоном слова оказались неожиданными. Ив стало немного стыдно, она почувствовала, что её застали врасплох. Ситуация настолько сбила её с толку, что Ивенроуз потеряла нить разговора. Она хотела податься вперед и уточнить, что имел в виду Михаэлис, чтобы избежать недоразумений.

— Ты сейчас про дворцовый сад? В таком случае, есть ещё двадцать пять садов, включая Главный и Звездный, мы можем пойти и осмотреть их один за другим.

— Буду ждать с нетерпением. И красив не только сад, но и твои волосы.

— …

«Что происходит?»

— Что-то не так?

Да, Михаэлис в этой эпохе был весьма честным и откровенным человеком, но это не имело значения. Проблема заключалась в другом… Ив знала, что её вопрос может нехорошо обернуться для неё же самой, но не могла себя сдержать:

— Но разве ты не ненавидишь императорскую семью?

— Верно, — его ответ звучал так, как если бы это было естественным рефлексом. Было ясно, что Агнит выпалил это сразу, не задумываясь ни на мгновение.

Принцесса осторожно напомнила:

— Я все ещё член Императорской семьи.

Агнит приоткрыл глаза, а в следующее секунду дернулся, словно только что что-то вспомнив.

— …Эта мысль мне неприятна. Не понимаю, почему я вообще сказал что-то подобное, — Михаэлис немного изменился, когда он посмотрел на Иви.

Не сказать, что Гомункул одарил её добрым взглядом, но сейчас он однозначно выглядел менее враждебно, чем моментом ранее. В другой ситуации Ив однозначно испытала бы некую легкую степень обиды, однако в это мгновение она чувствовала, что в их разговоре скрыто нечто важное.

— Тебе неприятно об этом думать, но ты всё же продолжаешь мыслить и говорить так?

— Не знаю, да и разбираться не очень хочу. Должно быть, это всё влияние запечатления.

— Я думаю также.

— Если ты тоже так считаешь, то, вероятно, это правда. Я всегда ненавидел людей, которым я должен служить, тем не менее сейчас что-то изменилось. Думаю, что запечатление контролирует мои чувства. О, неужели это так и есть?! Боюсь, что в какой-то момент я стану по-настоящему преданным Императорской семье, даже не подозревая об этом.

— Такого никогда не произойдёт. Не волнуйся об этом, — это была та гарантия,  дать которую могли лишь те, кому известно будущее.

— Я прямо перед принцессой открыто говорю, что меня пугает перспектива быть верным Императорской семье, разве это не странная ситуация?.. Но ещё более удивителен факт, что в ответ на эту откровенность я слышу гарантию из уст члена Правящего рода о невозможности такого исхода…

— Ой, я так сказала?

— Поразительно и то, что ты сейчас позволяешь мне обращаться к тебе неформально. Я знал, что твоё отношение изменится после запечатления.

Ив намеревалась попросить Агнита изменить свою манеру речи на более официальную. Но, тем не менее, она подумала, что из-за этого Михаэлис не откроет ей своего сердца. Чтобы как-то разбавить неловкую атмосферу, Ив, шутя, ответила:

— Это только с тобой, Михаэлис. Поскольку ты мой Личный Рыцарь.

— Кажется, я слышал, что у некоторых членов императорской семьи бывают специфические вкусы.

— … Ха-ха, —неловко рассмеялась Ив. — Можешь общаться со мной неформально, когда мы остаёмся наедине или даже перед Седеллой.

— Тогда я буду общаться так с тобой до тех пор, пока ты не попросишь меня говорить формально, — сказал он с глубоким взглядом.

Влияние запечатления, которое она испытала некоторое время назад, было довольно шокирующим, поэтому девушка невольно снова об этом задумалась. Вскоре Михаэлис напомнил Ив о своем присутствии:

— Ты ушла в себя. Я хочу поэкспериментировать кое с чем и мне нужна твоя помощь. Позволишь?

— Какого рода эксперимент?

— Хочу посмотреть, сможешь ли ты вынести мою душу.

— О, хм… не вижу для этого препятствий. Однако я отчасти боюсь, потому что твоя душа немного аномальна, потому я применю магию защиты разума.

— Хорошо. Спасибо за разрешение.

Ив мгновенно завершила заклинание и посмотрела на Михаэлиса.

Её глаза, изначально имевшие глубокий янтарный оттенок, засияли так, как если бы она надела контактные линзы, указывавшие на то, что разум принцессы теперь под магической защитой. Агнит опустил взгляд, а после сразу взглянул на Иви.

Пока девушка произносила заклинания, он собирал свою Ки. Как только они встретились взглядом, принцесса заметила, что в глазах Михаэлиа плескался безудержный гнев. Но Ив не испугалась. Скорее, ей было немного стыдно за саму ситуацию: красивый мужчина, что пристально смотрел на нее, притом не моргая. Это было отнюдь не чувство опасности, а скорее ощущение притяжения, словно разрушавшего её ментальную защиту.

Михаэлис вскоре привлек её внимание.

— Как и ожидалось.

— Не получилось?

— Нет, теперь я чувствую, что никогда не смогу причинить тебе вреда.

Иви хотелось зааплодировать в ответ на эти слова, но усилием воли она сдержалась. Упала последняя песчинка в песочных часах. Девушка первой наполнила чашку Михаэлиса. Светло-желтая жидкость источала весьма приятный аромат.

— Подожди минутку.

Принцесса хотела украсить чай некоторыми из своих любимых ингредиентов. Она вытащила несколько полусухих бутонов зеленой яблони и аккуратно положила их в чашки, после чего отправилась за печеньем. Затем, вернувшись со сладостями в руках и поставив их на стол, она вновь заняла своё место.

— Попробуй.

— … Чай хорош. Спасибо, Седьмая Принцесса, — Михаэлис имел ангельский внешний вид, пока потягивал свой напиток.

Ив же тем временем пребывала в неком блаженном состоянии, ведь это был первый за две её жизни раз, когда она смогла достойно провести чаепитие с сэром Агнитом, да ещё и с соответствующим чаем. Закончив смаковать ароматный напиток, Михаэлис сказал:

— Если подумать, ты должна была кое-что рассказать мне.

— Ах, ты имеешь в виду причину, по которой я сделала тебя своим Личным рыцарем?

— Да, теперь, когда я им стал, можешь ли ты поделиться со мной своим секретом?

— Хм, хорошо, — Ив взяла печенье и откусила от него кусочек, после чего начала неторопливо жевать. И лишь спустя некоторое время, проговорила:

— Я хочу стать наследной принцессой.

— Что…?

— Бесспорно, моя конечная цель – место Императрицы.

— Нет, подожди минутку.…

— А главная задача — освобождение гомункулов.

После шокирующего заявления Ив, сердце гомункула свершило три ощутимых удара. Агнит ожесточился. В помещении воцарилась тишина. Раздавался только хруст печенья, которое ела Ив.

Прошло немало времени, прежде чем Михаэлис, едва пришедший в себя, спросил:

— Ты… ты сейчас серьёзно?

— Взгляни в мои глаза. Думаешь, я лгу?

— … Твои глаза сияют.

— Правильно, — покончив с печеньем, принцесса вытерла кончики пальцев салфеткой.

Затем Ив выпрямила спину и сложила руки в замок на столе. Её внушительная поза прекрасно подходила для раскрытия своих великих устремлений:

— Меня раздражает Императорская семья, называющая ненормальную систему гомункулов «традицией» Империи. Но когда я поняла, что Бриджит, третья Императорская принцесса, рассматривается всеми как самая вероятная наследница престола, я не увидела ни проблеска мечты или же надежды на светлое будущее. Поэтому именно я займу престол и издам закон, направленный против жестокого обращения с гомункулами и их эксплуатации. Согласно этому закону, первым делом упразднится ежегодное рождение детей-гомункулов, считающимися в Империи лишь объектами развлечения или же военными субъектами государства. Я все ещё обдумываю детали, поэтому, если у тебя есть какие-либо предложения, обязательно дай мне знать.

Вид Иви был серьезным, а её янтарные глаза словно светились. И сколько бы Михаэлис не вглядывался в выражение лица Ив, он не видел ни единого намёка на шутку, отчего он забеспокоился ещё сильнее.

—Это … почти, как если бы ты собиралась уничтожить Империю. Прошли сотни лет с тех пор, как эта страна создала гомункулов… Неважно, насколько ты могущественна, уверен, что эта идея равносильна измене. Нет, даже изменник не стал бы мечтать о чем-то подобном.

«Седьмая принцесса хочет сделать что-то подобное?»

Ивенроуз сделала своё заявление без единого намека на беспокойство. Дело было не только в этом. Если вы поставили перед собой цель, было естественно придумать под неё план и обдумать пути его осуществления в будущем.

— Я хочу получить титул Наследной принцессой не позднее двадцати лет, а в тридцать же стать Императрицей. И чтобы добиться этого, мне необходимо много работать.