Синяя ночь, вальс экстаза (Новелла) - Глава 1

Она никогда не слышала песни с таким мрачным и жестоким лейтмотивом. Каждый раз, когда длинные пальцы мужчины касались клавиш рояля, его чёрные волосы отбрасывали глубокую тень. Сыгранная им «Игра воды» Равеля была восхитительной и разрушительной, можно даже сказать, чувственной. Нежная, мечтательная мелодия внезапно превратилась в туманный экстаз. Тёмный и холодный шёпот вызывал щекочущее ощущение глубоко в сердце.

Даже в тот момент, когда изливал свою страсть, которая захлестнула с головой зрителей, лицо пианиста было невыразительным и равнодушным. Холодный синий свет трепетал, словно фонарь, освещая его бесстрастное лицо. Слегка влажные от пота волосы, выглаженный костюм без единой складки, необыкновенно красивое и чистое лицо. Печаль, проникающая в самое сердце.

Она была очарована моментом, который подарил ей пианист. И не только Кан Союн ― никто не смог противиться этому. Исполнитель с кукольным лицом превращался в дьявола всякий раз, как садился за рояль. Когда на чёрные, слегка влажные волосы и глаза попадал свет, они становились синими.

Его выступление нельзя было описать другими словами, кроме как «экстаз».

Синяя ночь, вальс экстаза.

№0. «Экстаз».

Когда Союн училась в средних классах, она перестала мечтать о любви, как в романах. Возможно, чуть позже. Причина пустяковая: после неудачи в первых отношениях, она поняла, что сложилось далеко не так, как романе.

Это даже не было уверенным признанием в любви и последующим отказом. Просто в какой-то момент выяснилось, что у него уже есть девушка. Ей оказалась её подруга, а Кан Союн была единственной, кто ничего не знал. Она радовалась, что ни с кем не советовалась и не призналась.

Союн была не настолько отчаявшейся или бесстыжей, чтобы вмешиваться в отношения пары, у которых начала расцветать прекрасная любовь. Она аккуратно привела в порядок свои мысли. К счастью, первая любовь Кан Союн была подобна лихорадке — не прошло и пары месяцев, как её чувства остыли.

Парень, который был её первой любовью, играл на пианино. Союн очень хотелось поговорить с ним, поэтому она изучила вещи, которые плохо знала, и даже пошла в музыкальную школу в класс фортепьяно. Девочка репетировала те же песни, что и мальчик, а затем играла их или говорила ему, что у неё что-то не получается, чтобы привлечь его внимание. Когда её первая любовь занимался физкультурой, то она тайком наблюдала за ним. Если подумать, это было мило. Наверное, все, кто это видел, знали о её чувствах. Немного позорное прошлое.

Когда Союн увидела мужчину, играющего на рояле, вспомнила о том времени. У неё не было плохих воспоминаний о тех моментах. Возможно, благодаря им, Кан Союн нравилось слушать музыку. Она ходила на концерты одна, выбирая их на свой вкус, в зависимости от атмосферы исполнителя или зала, но ей было неловко среди незнакомых людей, поэтому чаще девушка проводила время, слушая компакт-диски или mp3-файлы.

Другое дело писать. Кан Союн начала сочинять лёгкие романы. Особого повода не было, но с тех пор у неё появилось хобби ― писать. Это были фэнтезийные рассказы. Иногда она писала о драконах, в другой раз о волшебнике. Союн сама знала, что у неё нет особого таланта, поэтому держалась в определённых рамках. На самом деле, сначала она хотела написать роман о росте личности, который был бы связан с её первой любовью, но в процессе отказалась от этого.

Ещё Союн любила пить чай. По мере роста доходов она также начала коллекционировать парфюмерию, косметику, чёрный чай и красивые чайные сервизы, из которых не могла пить. Чем более занятой становилась Союн, тем сильнее отдалялась от своего главного хобби ― писательства. Единственной радостью для неё было послушать после работы классическую музыку, используя её любимые колонки. Но даже это пришлось сократить до одного-двух раз в неделю, потому что она не могла спокойно увеличивать громкость в присутствии членов семьи.

А в последнее время хобби Кан Союн немного изменилось. Она влюбилась в одного музыканта и, став его ярой поклонницей, посещала каждый концерт, на который только могла купить билет. В отличие от прослушивания музыки через колонки, которые Союн могла использовать всего пару раз в неделю, в зависимости от графика семьи, поход на концерт зависел только от её расписания и бюджета. Там она могла послушать музыку, которую нельзя было сравнить с той, что лилась через динамики.

Хотя Союн сначала не любила ходить на концерты, но на первом выступлении, которое она посетила по рекомендации своей знакомой, девушка была просто поражена исполнением Ан Хивона. Он сыграл «Игру воды» Равеля. Союн никогда не видела такого страстного исполнения этой песни.

Ан Хивон был молодым пианистом, известным своим исключительно элегантным, красивым лицом и нежной улыбкой. Хотя его знали как музыканта, но особенным было и то, что он был старшим сыном председателя «I&S Group», крестного отца арт-индустрии, который продюсировал известных художников. Кроме того, он был широко известен своей идеальной внешность, которая делала его похожим на шедевр эпохи Возрождения.

Ан Хивон был настолько знаменит, что часто мелькал в журналах и на телевидении, но Союн он не интересовал. Она думала, что он решил стать пианистом, потому что это свежо и вычурно. Однако через мгновение девушка была очарована. Смешно подумать, но она влюбилась в человека, прослушав всего одну песню.

У него было кукольное лицо с мягким взглядом, а интервью он давал элегантным тоном. Ан Хивон был нереалистичным, вежливым и мягким, словно персонаж из романа. В личной жизни у него тоже не было скандалов. Когда он говорил, его голос, сладкий и чувственный бас, был сам по себе похож на музыкальный инструмент.

Хотя у него было пристрастие к освещению, словно на старом телевидении, но для Кан Союн это имело смысл. Когда такой человек садится за рояль, он играет невообразимо жёстко и яростно. Освещение, блестящий костюм, капельки пота, длинные пальцы, бегающие по клавишам рояля, словно пытаясь вдавить их ― всё это помогало погрузиться в выступление.

Любовь к музыке не означает, что человек хорошо разбирается в ней, но это исполнение сразу пленило Кан Союн. Она была очарована. Да, только это выражение может выразить восхищение этого момента. Кан Союн была очарована выступлением Ан Хивона.

***

― Союн, с тобой всё в порядке? ― обеспокоенно спросила Ли Чонён.

Именно она порекомендовала Союн сходить на концерт Ан Хивона. Поскольку Чонён жила в провинции, девушка не могла часто ходить на выступления, а её подруга, наоборот, стала заядлой фанаткой.

В середине концерта Кан Союн внезапно почувствовала головокружение, но, будучи ярой поклонницей, дотерпела до конца, а затем рухнула, словно мёртвая. Конечно, это было глупо и опасно. Союн теперь сожалела об этом.

― Не в порядке… ― ответила она умирающим голосом.

Союн выпила воду, которую ей принесла Чонён, и сжевала несколько шоколадок из своей сумки. Хотя у неё не было хронических заболеваний, девушка была от рождения слабой, поэтому иногда, если она уставала или пропускала приём пищи, то у неё кружилась голова, словно падал уровень сахара в крови. В таких случаях Союн съедала шоколад, печенье или хлеб и немного отдыхала. Она думала, что всё будет в порядке, потому что с ней такое случалось время от времени, но сейчас девушка чувствовала себя так, словно действительно чуть не умерла из-за своего упрямства.

― Тогда зачем ты терпела до конца? Тебе могло стать действительно очень плохо.

― Я не хотела мешать просмотру такого грустного выступления поеданием шоколада… Я больше не буду так делать.

― Какая преданная поклонница, ― цокнула Чонён и взяла сумку.

Кан Союн, застонав, тоже подняла свою. Её дыхание всё ещё не выровнялось. Она пыталась отдышаться, по-прежнему сидя в концертном зале.

Казалось, всё дело было в том, что из-за того, что Союн нужно было прийти сюда после работы, она пропустила ужин, так как время поджимало. Или, может, потому что за обедом у неё не было аппетита, и девушка выпила всего несколько стаканов воды. А ещё Союн проспала и пропустила завтрак. Она поняла, что за весь день выпила всего несколько чашек чая.

«Это было глупо, ― подумала Союн с бледным лицом. ― В следующий раз не стоит терпеть только ради того, чтобы послушать выступление чуть дольше».

Она помахала Чонён рукой, говоря, чтобы та уходила первой. Из-за того, что после концерта было бы сложно вернуться домой, так как он заканчивался поздно, девушка в этот раз осталась ночевать в Сеуле у своей подруги. Сегодняшнее выступление проходило в специальном зале, выделенном Ан Хивону, поскольку он использовал концертный зал, которым напрямую управляла I&S Group. Ли Чонён не могла такое пропустить, поэтому попросила свою подругу понять её и приютить.

― Союн, с тобой будет всё в порядке? Как ты вернёшься домой в таком состоянии?

― Когда мне станет немного лучше, я позвоню папе. Иди, пока не стало слишком поздно.

― Я действительно волнуюсь.

― За мной приедут, не беспокойся. Ты не опаздываешь?

― Скажу, что я немного опоздала, потому что моей подруге, которая пришла со мной, стало плохо… Ладно, но не пользуйся общественным транспортом, даже если тебе станет лучше, и обязательно набери дяде, хорошо?

― Хорошо, пока. Позвони мне, когда доберешься.

― Ты тоже береги себя. Набери, когда за тобой приедет дядя, или вернёшься домой.

Кан Союн с трудом промычала в ответ и помахала вслед подруге. Ли Чонён открыла дверь и вышла, оглянувшись на девушку, показывая своё беспокойство.

Союн не знала, сколько прошло времени, но в зале уже никого не было. Рабочие сцены тоже уже всё прибрали и ушли, выключив весь свет, за исключением нескольких ламп на сцене. К счастью, зал был большим, поэтому дверь оставалась пока открытой для задержавшихся музыкантов. Скоро должен будет прийти контроллер, потушить свет и запереть дверь, поэтому Союн нужно было уйти до этого момента.

Она была в зале одна. И только рояль тихо притулился на сцене, прикрытый тканью. Для неё в новинку сидеть одной в огромном концертном зале. Когда-то она плакала, потому что не хотела идти на выступление, а теперь стала большой поклонницей. Кан Союн сделала глубокий вдох, уткнулась головой в спинку кресла и прикрыла глаза. Она почувствовала себя странно. Хотя ей было неудобно, но почему-то очень уютно.

Подышав так какое-то время, чтобы быстрее успокоиться, Кан Союн осторожно подняла подлокотник соседнего кресла и легла. Устроившись поудобнее, она пару раз глубоко вздохнула, и ей стало немного лучше. Глядя на потолок, Союн подумала, что отдохнёт ещё пять-десять минут и позвонит отцу. А затем услышала юный голос.

― Здесь пусто.

Похоже, они собирались погасить свет и закрыть дверь. Союн собралась поднять руку, чтобы сказать, что она тут, как вдруг услышала знакомый голос, ответивший мальчику:

― Отлично. У нас есть полчаса до уборки зала, поэтому давай сделаем всё быстро.

Это был Ан Хивон. Она не могла ошибиться. Заволновавшись, Союн упустила момент, чтобы раскрыть свое существование. По залу пронёсся звук лёгких, словно озорных шагов, бегущих к сцене, а затем к ним добавился тяжёлый топот.

Кан Союн пришла в себя и попыталась встать. Но прежде чем она успела заговорить, Ан Хивон мягко спросил:

― О, рояль всё ещё тут?

Союн застыла. Похоже, он собирался сыграть на рояле. В её голове завязался конфликт между её совестью, говорящей, что нельзя тайно подслушивать, и желанием послушать выступление Ан Хивона, которое не увидят другие. Она ещё не успела принять решение, когда услышала, как осторожно опустили что-то тяжелого, затем шаги по ткани и звук перетаскивания стула. Ан Хивон тихо прошептал:

― Это действительно в последний раз. В следующий раз ты позаботишься о себе сам.

― Да, в следующий раз я действительно один сделаю это.

Союн не смогла как следует расслышать их разговор. Затем сразу же зазвучал рояль. Руки Союн ослабли. Он уже начал играть, поэтому ей хотелось услышать немного больше.

«Чуть-чуть. Совсем чуточку…»

Но почему-то выступление Ан Хивона было лучше, чем обычно. Оно было более чувственным и опасным, чем на официальных мероприятиях, и было в этом исполнении что-то дикое и страстное. Её сердце странно колотилось. Мышцы всего тела многократно напрягались и расслаблялись. Когда музыка достигла своего апогея, откуда-то вырвался высокий и тонкий вздох, похожий на крик. Это был голос, наполненный экстазом.

Союн не знала, что тоже стонала. На самом деле, это скорее было похоже на сдавленные рыдания. И в этот момент представление оборвалось. Кан Союн поняла, что плачет. Слёзы текли из её глаз.

― Хивон, почему ты остановился? Ты чуть не разбудил её.

― Тихо, ― оборвал болтовню мальчика спокойным и мягким голосом пианист.

Только тогда Союн немного пришла в себя. Пока она моргала, пытаясь собраться с мыслями, в пустом концертном зале раздался звук отодвигаемого стула для рояля.

― Тут прячется крыса, ― раздался певучий голос Ан Хивона.

Пианист использовал более жестокие слова, чем обычно, но её сердце упало прежде, чем Союн понла это.

«Он меня услышал».

Каким бы хорошим ни было выступление, если тайно подслушиваешь, нельзя очаровываться и громко плакать. Кан Союн побледнела. Сейчас было не время беспокоиться об этом. Она вскочила со своего места, чтобы объяснить, что не пыталась шпионить за ним или выяснить его слабости, чтобы этим могли воспользоваться другие компании. Возможно, анемия всё ещё не прошла, так как у неё потемнело в глазах, но Союн решительно закричала, указывая на стул в первом ряду.

― Э-эм, м-мне очень жаль. Я отдыхала, потому что у меня закружилась голова, а затем вы начали играть…

Перед её глазами всё начало проясняться, хотя голова у Союн по-прежнему кружилась, вид, который открылся перед ней, был очень странным. Перед чёрным роялем на красивой сцене, украшенной мрамором, стоял пианист, склонив голову набок и подняв взгляд. Союн знала, что он не курит, но Ан Хивон естественным жестом достал сигарету и прикурил её.

За мужчиной сидели женщина в луже крови, её шея была вся красной, и золотоволосый мальчик, который приподнял верхнюю часть её тела и поднёс ко рту. С его губ капала кровь. Сумочка выпала у Союн из рук. Шоколадка покатилась вниз по лестнице и остановилась, достигнув сцены.

― …Поэтому… ― бормотала растерянная девушка.

Она никак не могла понять, что происходит.

«Что это? Съёмки фильма? ― это была первая мысль, которая пришла Союн в голову, которая продолжала кружится. Затем она подумала: ― Это убийство?»

― Ха-ха, у меня так кружится голова… А перед глазами темно. В любом случае, я подслушала вас не специально. А-А-Ан Х-Хивон, я л-лю-люблю вашу игру, ― проговорила она дрожащим голосом, потирая лоб, а затем поспешно отвернулась.

― Ох, Хивон, прости…

После осторожного извинения мальчика, раздался тихий голос пианиста, который выдохнул сигаретный дым, словно вздыхая.

― Оставь её и иди домой, Алекс Лихте.

В этот момент Союн споткнулась, но затем быстро пошла вперёд, словно убегая. Она схватилась за дверь концертного зала, но, как дурочка, попыталась открыть её не в ту сторону, а затем, когда распахнула дверь, услышала спокойный и хладнокровный голос.

― Я позабочусь об этом.

***

«Что… Что это было? Он сидел прямо рядом с тем местом, где произошло убийство и играл на рояле?..»

Столкновение столь несочетаемых элементов породило страх, выходящий за рамки здравого смысла. Запаниковав, Союн, шатаясь, побежала, даже не подумав о том, что её телефон остался в сумочке. Это был четвёртый этаж огромного концертного зала, спроектированного и построенного I&S Group.

***

Это история экстаза, рождённого ночью. В похожем на джунгли городе, наполненным восторгом, живут чёрные и синие монстры, питающиеся похотью.