Убить Злодейку (Новелла) - Глава 86

— Я буду ждать снаружи.

Рыцарь впустил меня через вход со смущённым лицом. Я засунула что-то в унитаз, дабы он забился, и тут мне едва удалось выбраться.

Первоначально рыцарь пытался войти в качестве стража, чтобы предотвратить любую непредвиденную ситуацию, и я еле как отговорила его, на том основании, что моя честь будет запятнана.

Кстати, если бы исчезла через зеркало, рыцарь бы заметил, а я не знала, что собирается делать Медея. Думала, что у меня всё получится, но продолжала беспокоиться и сомневаться в себе. Я огляделась и слегка постучала по зеркалу.

Медея. Вскоре после моего шёпота она появилась и потянулась ко мне.

Ведьма схватила мою руку и потянула, и меня беспомощно засосало сквозь зеркало. Когда я проснулась, то оказалась в доме Кинтии.

Как будто они уже слышали, мальчик и Энакин ждали меня в комнате с широко открытыми глазами. Глядя на эти знакомые лица, я как-то расслабилась и рассмеялась.

— Леди…

— У нас нет времени здороваться. Кинтия, ты должен кое-что для меня сделать.

— Просто прикажите.

Ребёнок моргнул и энергично закивал. Глядя на это лицо, вдруг почувствовала себя виноватой. Я не собиралась ничего говорить дитю, которому нравилась такой, но не могла просить ни о чём другом. Схватила Кинтию за щёки и прошептала:

— Распространи слухи о том, что я ведьма.

— Что? О чём вы…

— Распространи это среди информаторов. Ты должен заставить как можно больше людей поверить в это.

— Моя леди! – крикнул Кинтия.

Спросил он меня, дрожа. Бедняжка, он был в ужасе.

— Понимает ли эта дама, что она сейчас говорит? Если вы загнаны в угол как ведьма, вас как минимум казнят! Разве не знаете, как сильно эта страна ненавидит подобных Медее?!

— Да, именно поэтому ты распустишь слух, что я ведьма. Обязательно, чтобы меня казнили.

Кинтия беспокойно бродил по комнате, но в конце концов опустился на колени у моих ног. Он схватил меня за руку и покачал головой:

— Нет, леди. Пожалуйста, не делайте этого… Есть поговорка, что жить лучше, даже если это собачье дерьмо. Да? Даже если вы пожалеете об этом, то не сможете вернуться…

Я наклонилась к нему, не говоря ни слова.

Кинтия подпрыгнул, но не выпустил мою руку. Знала, что была трусихой. Но я, а не Кинтия, была в большем отчаянии. Встретилась с ним взглядом и искренне попросила:

— Пожалуйста, Кинтия. Никто, кроме тебя, не может оказать мне эту услугу. Ты узнал, что прошлой ночью я была незнакомцем, верно? Меня должны казнить, дабы вернуться в свой мир.

Дрожащие глаза мальчика избегали моего взгляда. Ребёнок прошептал тонким, тихим голосом:

— Если вас заклеймят как ведьму, то могут подвергнуть пыткам.

— Я знаю.

— Вы будете побиты камнями до того момента, пока не доберётесь до смертной казни.

— Это не имеет значения.

Слёзы катились из глаз Кинтии.

Ребёнок неохотно кивнул. Это было облегчением. На самом деле, я думала, что он будет говорить ‘нет’ до конца. Вздохнула, вытерла его слёзы и сказала мальчику, чтобы он распространял слова прямо сейчас.

Когда Кинтия вышел из дома, Энакин молча наблюдал за мной.

Возможно, сейчас у нас был последний шанс попрощаться. Но я даже не знала, что сказать.

Слова ‘извини’ и ‘спасибо’ просто застряли у меня во рту. Мы некоторое время смотрели друг на друга.

Будь я настоящей ведьмой, сейчас же остановила бы время. Каждая минута и каждая секунда, ускользавшие из моих пальцев, были драгоценны.

Наконец я вздохнула и сказал парню:

— Есть вещи, которые ты должен сделать для меня…

— Пожалуйста, назовите их.

— Это может быть невозможно.

— Всё нормально.

— Возможно, ты не захочешь.

Когда я сказала это, Энакин уставился на меня.

— Нет нужды в личных чувствах для приказов.

Ах, в тот день у меня была такая уверенность. Этот мужчина передо мной никогда не откажется от меня из-за любви. Ты мне нравился, потому что был таким человеком. Даже если бы любил меня, то бы не отказался от моей просьбы.

— Моя смерть… огорчит тебя?

— Да…

— Но ты… Можешь убить меня?

Энакин молча кивнул. Я расплакалась. Но не могла перестать говорить. Как давно я пыталась успокоиться с закрытым ртом? Едва подавила свой пронзительный голос и прошептала брюнету:

— Если меня казнят, эти люди придут меня спасать. Энакин, ты должен остановить их. И….

Пожалуйста, разруби моё тело, чтобы я не вернулась к жизни.

* * *

Однажды по городу распространился злобный слух. Леди Миджериан на самом деле была ведьмой и пыталась узурпировать трон, выйдя замуж за наследного принца, но тот признал её амбиции и отказался, в конце концов не сумев исполнить задуманное, она убила новую невесту будущего императора.

Сначала истории, которые люди в баре пережевывали как закуску, начали вызывать доверие по мере того, как они распространялись информационной гильдией. Были также свидетельства того, что ни один, ни два человека не слышали, чтобы госпожа Миджериан что-то бормотала в одиночестве в пустой тюрьме.

Слухи продолжали множиться, и миф о том, что внезапная смерть императора и императрицы произошла из-за проклятия ведьмы, стал фактом.

Правящая семья предостерегала от слухов и от распространения беспочвенных слов, но возникла ситуация, когда они подстрекали ведьму, говоря, что это было сделано для того, дабы скрыть то, что она перенесла.

Кроме того, отец леди Миджериан, Карнавал, имел историю ухода из политики после того, как его обвинили в открытии волшебных ворот в городе.

Распространились подозрения, что причина легкого наказания в виде увольнения и конфискации за преступление, заслуживающее казни всей семьи, могла заключаться в том, что за этим стояла ведьма леди Миджериан.

Также пришло на ум, что она, заслужившая казни за убийство кронпринцессы, смогла сохранить свою жизнь благодаря колдовским уловкам.

Семья Миджериан, у которых был плохой внешний имидж, потому что они уже были экстравагантными и высокомерными. Когда их даже заклеймили ведьмами, голоса, призывающие к их казни, тут же раздавались изо дня в день.

В то время, когда сердца людей становились всё более свирепыми, состоялась взойдение Алекто на престол.

Вскоре после похорон коронация прошла скорее торжественно, чем пышно.

Не было ни фейерверков, ни маршей. Тёмно-багровый цвет расшивал императорский дворец, и город также отвечал молчанием на трагические события, происходившие день за днём.

Народ сменил нового императора, возложив цветы вдоль стен императорского дворца.

От имени папы, который всё ещё лежал в постели, в храме стоял в парадном одеянии молодой и красивый первосвященник.

Всякий раз, когда Алекто шёл, развевался фиолетовый плащ. Наконец, когда парень встал на колени перед Хибрисом, он положил руку на голову будущего императора, которая за ночь стала белой.

— Как наследник Священной Империи, вы клянётесь, что сделаете всё возможное, дабы защитить территорию страны и её людей?

— Клянусь.

— Клянётесь ли вы, что не причините народу печали, злоупотребляя властью, дарованной вам в этом славном положении?

— Клянусь.

— Принимаете ли вы, что вся ваша власть подчинена Богу, и клянетесь ли, что никогда не впадёте в ложные убеждения?

— Клянусь.

— Храни вас Господь.

Когда коронационная клятва была завершена, первосвященник поднял корону и возложил её на голову Алекто. Когда он выпрямил согнутое колено и повернулся, рыцари и министры, собравшиеся ранее, вместо этого, встали на одно колено. Из органа лился величественный гимн.

Как только церемония коронации закончилась, Алекто должен был немедленно присутствовать на заседании парламента. То же самое относилось и к министрам.

Как только собрание началось, тема, которую подняли, была, конечно же, расположение семьи Миджериан.

— Теперь, когда церемония коронации завершена, мы больше не можем откладывать решение по поводу маркизета!

— Верно, Ваше Величество. Вы знаете, какие слухи ходят по улицам? Говорят, что императорская семья была одержима ведьмой. Если будете сидеть рядом, достоинство правящей династии может пасть!

Алекто провёл рукой по лицу, словно устал от льющихся голосов. С самого начала имперская фракция, которая была врагом семьи Миджериан, а также аристократическая фракция возвысили свои голоса, заявив, что смертная казнь должна быть приведена в исполнение.

Теперь, когда её обвиняли в предательстве, а также в том, что она ведьма, любой, кто безо всякой причины защитит маркиза и его дочь, попадёт в ту же категорию, и их политическая жизнь прекратится.

Алекто вспомнил тощую измождённую женщину, на мгновение запертую в башне. Её зелёные глаза и цинизм.

Он даже связался с верховным жрецом, но на самом деле знал, что эта женщина не Эрис Миджериан. Но он не хотел в это верить.

Алекто было тяжело смириться с тем, что девушка или та, кто слепо любил его, исчезла навсегда.

Тем более теперь, когда он потерял всё.

Вина, ненависть, собственничество, любовь… Неважно, как называлась эта заражённая эмоция.

Принц… отчаянно нуждался даже в призраке Эрис Миджериан.

Он закрыл глаза, и воспоминания прошлой ночи нахлынули на парня. Втайне вызвал заместителя, чтобы осмотреть Хелену. Долго глядя на девушку, первосвященник сообщил, что она находится под проклятием ведьмы.

Когда его спросили, как её освободить, Верховный жрец молча покачал головой. Говорили, что это своего рода древняя магия, которая передавалась по меньшей мере двум ведьмам. Учитывая превосходство магии, человеческой силы было недостаточно, дабы высвободить её, нужно было быть на уровне дракона.

Когда её спросили, почему она не умерла, несмотря на то, что была захвачена колдовской магией, пришёл ответ, что не серебряновласая должна была умереть в первую очередь. Девушка также сказала, что если бы она действительно покинула этот мир, с ней было бы удобнее иметь дело, поскольку они могли бы воскресить её с помощью божественной силы.