Злодейка-марионетка (Новелла) - Глава 159

Начался священный суд. Суд против дворянина — это игра в одни ворота. Иными словами вина или невинность осужденного была предопределена заранее. Йестер проиграл битву за престолонаследование, так что его осудят и казнят. Самые влиятельные дворяне империи собрались в качестве суда присяжных. Среди них была и Джулия, которая только-только встала во главе семьи Эванс.

— Приветствую, герцог Кедри, — вежливо произнесла Джулия, увидев Рафаэля.

— Приветствую, маркиза Эванс, — качнул головой Рафаэль, протягивая руку. — Позвольте сопроводить вас.

Джулия стала маркизой не столько из-за резко возросшего влияния, сколько из-за сложившейся ситуации. Следовательно, ее родственники будут сомневаться в ее способностях еще долгое время и попытаются воспользоваться ею. Рафаэль, продемонстрировав их знакомство, слегка укрепил позицию Джулии в обществе. Ну и Джулия, разумеется, была просто счастлива, что ее сопровождает самый красивый мужчина в империи.

— Боже мой… Благодарю вас, герцог, — ответила Джулия. Ее глаза уже устали смотреть на уродливых, старых мужчин, окружавших ее.

— Вы готовы? — спросил Рафаэль.

— Конечно, — не сразу ответила Джулия. Ее хорошее настроение пропало, а сама она напряглась, однако преисполнилась решимости. Она должна была стать ключом к свержению высшего жреца Миэлона на сегодняшнем священном суде, а также подать сигнал к действию остальным присутствующим дворянам.

Вскоре все присяжные заняли свои места. Рафаэль бросил взгляд на кресло, в котором сидел высший жрец Миэлон. Выражение его лица было торжественным и странно радостным одновременно. Интересно, наложил ли он руки на Резефа, как и ожидалось? Решится ли Резеф обвинить сестру и попытаться завладеть короной? Риск возникновения такой ситуации нельзя было исключать.

Открылись двери, через них ввели Йестера, скованного по рукам и ногам. Паладины протащили его в центр зала, и было видно, что с ним уже обращаются как с преступником.

— Лорд Йестер Хайнрих, верно ли, что вы заключили сделку с дьяволом, и с помощью черной магии призвали монстров? — спросил Миэлон. Йестер не ответил, так и не подняв головы. Впрочем, его ответа и не требовалось. — Чью магическую силу вы позаимствовали в охотничьих угодьях?

— Каена! Схватите эту дьяволицу! Сейчас же! — завыл Йестер, вскидывая голову. Его остекленевшие до сего момента глаза зажглись безумием. Присяжные вздрогнули, изумленные яростным воплем. Йестер продолжил остервенело орать, явно не собираясь затыкаться: — Эта женщина демон! Я видел это! Видел своими глазами!

— Кхм. Успокойтесь, — не очень-то убедительно произнес Миэлон. На самом деле, он не собирался останавливать истерику Йестера.

— Вы сраные идиоты. Вы что, уже забыли, что случилось в охотничьих угодиях? Вы что, не знаете, что принцесса может растереть вас в порошок одним взглядом? — рявкнул Йестер, обводя налившимся кровью взглядом. На его шее вздулась вена.

Присутствовавшие в суде, кажется, испытывали дискомфорт из-за поведения Йестера. Высший жрец Миэлон наконец-то призвал всех к спокойствию.

— Поскольку мы не можем основываться исключительно на показаниях эрцгерцога, надо допросить еще одного свидетеля, который присутствовал в момент случившегося, — сказал Миэлон, сделав жест рукой в сторону двери, противоположной той, из которой вывели Йестера.

Дверь открылась, и в зал суда вошел Резеф.

— Я, свидетель Резеф Хилл, клянусь именем Господа говорить правду и ничего кроме правды, — произнес клятву Резеф и направился к стойке свидетеля.

— Принц Резеф, поведайте нам, правда ли принцесса маг, как и утверждает лорд Хайнрих? — нетерпеливо спросил Миэлон. Все внимание сосредоточилось на Резефе.

— Сестра… — произнес Резеф. Все присутствующие ощущали, что его слова могут с легкостью изменить ход событий. Джулия закусила губу, стискивая доказательства о коррумпированности Миэлона. Некоторое время Резеф молчал, а затем припечатал: — Принцесса Каена Хилл не маг.

Слова Резефа внесли сумятицу в происходящее. Миэлон аж подскочил с места. Они так не договаривались! Он вспомнил их вчерашний диалог: Резеф согласился только участвовать в суде, а не свидетельствовать против принцессы Каены. Этот тупой бесполезный принц… Миэлон оскалился. Что он получит с этого? Он только что сам себя лишил прав на престол!

Даже на секунду Миэлон не задумался о том, что Резеф защищал Каену. Ему было прекрасно известно, как он с ней обращался. Но почему? Он что, не понимал, что это единственный выход?

— Это все чушь собачья, принц Резеф! — зарычал Йестер. Его колотило от ярости, и он, казалось, хотел вцепиться Резефу в глотку и допросить самостоятельно. Признание Резефа больше всего повлияло на Йестера, даже не на Миэлона.

Резеф смерил Йестера безразличным взглядом. Его равнодушное выражение лица как бы спрашивало: «Ну и что ты теперь будешь делать?»

— Принцесса маг! И из твоих покоев она исчезла с помощью магии, какого хера ты лжешь?!

— Мою сестру похитили какие-то незнакомцы. Они появились совсем внезапно. Думаю, их послал император… — ответил Резеф, не меняясь в лице. Он даже не потрудился придумать ложь поправдоподобнее.

Миэлон больше не мог этого выносить. Он вытащил священную книгу и снова вернул внимание суда в нужное русло.

— Тишина в суде! — рявкнул он и вперил яростный взгляд в Резефа. — Свидетель принц Резеф. Ваше высочество, вы клянетесь богом, что все сказанное вами — правда?

— Я же уже клялся, не так ли? — беззаботно произнес Резеф, ничуть не испугавшись угрозы божественной кары.

— Как ты!.. — Миэлон готов был взорваться от злости, но он не мог раскрыть себя и свою причастность к происходящему, поэтому ощущал себя проигравшим.

— Что, принц, не ты ли говорил, что Медея, страдающая херней в сердце криминальной столицы, и есть принцесса? — заорал Йестер. Суд снова пришел в движение: все знали про мадам Медею из подполья. — Эта сука Медея исчезла тогда же, когда и принцесса. Я видел, как она разрушила мой особняк, находясь в сговоре с другими магами!

И тогда Рафаэль поднял руку. Его лицо застыло нечитаемой маской, хотя внутри все бурлило и плавилось от ярости. Высшего жреца пробило на холодный пот, и он дал Рафаэлю право высказаться.

— Хватит клеветать на ее высочество, Йестер, — холодно произнес Рафаэль. Йестер повернулся к нему. — У меня есть доказательства, что порох из поместья графа Зодиака и порох с ваших складов — один и тот же порох.

— Что!..

Взгляды людей моментально преисполнились недоверия. Им следовало ожидать чего-то такого от мужчины, который пал так низко. Общественное мнение снова начало меняться.

Миэлон чувствовал, что его план покатится ко всем чертям, если суд продолжится в том же духе. Он быстро перехватил инициативу:

— Вы срываете процесс! — воскликнул он. Все взгляды вновь обратились к нему. Миэлон с мрачным выражением лица продолжил: — Мы продолжим позже.

Паладины вывели Йестера по указу высшего жреца. Резеф, который также считался преступником, выходил из зала под наблюдением. Дворяне уже также готовились уходить, как вдруг Джулия подскочила с места.

— Мы не закончили, — сказала она. Воспользовавшись всеобщим замешательством, она покинула скамью присяжных и вышла посредине зала. В руках Джулия держала документы, над которыми корпела всю ночь. Будь на ее месте принцесса Каена, каким голосом бы она говорила? Какое выражение лица бы удерживала? Какие слова бы использовала, чтобы убедить людей? Джулия заговорила строго и спокойно, будто кто-то вещал через нее:

— Я призываю начать новый судебный процесс!

Джулия прошла к столу, где сидели все высокоранговые жрецы, и протянула им документы, которые предварительно так же раздала членам суда присяжных.

— Я обвиняю высшего жреца Миэлона и других священников во взяточничестве. Они не только присваивали себе чужое имущество на протяжении десятков лет, но и получали деньги со стороны. Церковь не должна вмешиваться в политику.

— Абсурд! — возопил Миэлон, просматривая документы, в которых в красках были расписаны все злодеяние Церкви. Он возмутился, сминая бумаги: — Как вы смеете обвинять меня, маркиза Эванс?!

— Стыдно сказать, — ответила Джулия, безбоязненно встречая убийственный взгляд, — но семья Эванс довольно часто давала взятки высшему жрецу и другим высокопоставленным служителям Церкви, выпрашивая некоторые услуги. В нашу бухгалтерскую книгу занесены все случаи взяточничества Родерика и Жаннон Эвансов, данные под предлогом пожертвования. Эта информация уже передана в соответствующие органы власти.

Лица жрецов побледнели. Они не ожидали, что Джулия осмелится предать эту информацию огласке, учитывая, что так она подвергала опасности и свою семью.

— Думаешь, тебе сойдет это с рук? — закричал Миэлон. Его противница была юна и неопытна, и ее становление маркизой? Ха, смешно! Семья Эванс и гроша ломаного не стоило после всего того, что наворотили Родерик и Жаннон. — Паладины, защищайте храм!

Паладины, ошарашенные случившимся, не сразу последовали приказу, окружая Джулию. Она вздрогнула и сжалась, когда к ней приблизились хорошо вооруженные мужчины. Однако все это было заранее предсказано Рафаэлем. Разве его рыцари не были сильнейшими рыцарями империи?

Рафаэль сделал жест рукой, Бастон, наблюдавший за ним все время, распахнул двери, ведущие в зал суда, и закричал:

— Рыцари Кедри! Защищайте империю!

Отряд рыцарей, ожидавших за пределами зала суда, ворвались внутрь, направляя оружие на паладинов и жрецов.

— Герцог Кедри! — завопил Миэлон, тараща глаза. На что он рассчитывал, делая такой опасный ход? На объявление войны Церкви?

Но Рафаэль ничего не боялся.

— Вам следует следовать установленным в суде правилам, высший жрец Миэлон, — веско произнес он. — Можете приказывать паладинами, но только когда мы выясним, где правда, а где ложь.

Рафаэль сделал шаг вперед, в покровительственном жесте задвигая Джулию за себя, и с презрением окинул взглядом паладинов, которые осмелились безо всякого стыда и совести направить оружие на беззащитную женщину.